Ветер
Ветер треплет вихры у травы,
на сосновых качается ветках.
Ветер полон звериной молвы,
полон запаха диких ранеток,
полон солнечных ярких лучей, —
ветер-встреча и ветер-разлука, —
ветер, гасящий пламя свечей,
обжигающих жадные руки.
Ветер-счастье и ветер-беда, —
дай поплачу, а ты мне подвоешь...
Я хочу быть твоей навсегда,
если ты мне, конечно, позволишь...
* * *
Я заболеваю —
тишиной,
долгими осенними дождями,
нашим расставанием с тобой,
детскими несбывшимися снами...
Исцеляюсь —
утренней росой,
небом бестуманным — под ногами,
юною весеннею грозой
и святыми вечными стихами.
* * *
По кайме луны
пальцем я вожу...
Никому свои
сны не расскажу.
Ветер разнесёт
и растреплет сны,
лишь оставит боль
раненой вины.
Звёзды превратят
сны мои в звезду,
как же их тогда
среди звёзд найду?
Речка унесёт
сны мои в туман...
Как же их тогда
я тебе отдам?
Охота
Расстреляли рассвет поутру.
Беспощадно.
Безжалостно.
Страшно.
И колышется он на ветру...
Окровавленный...
Но — прекрасный!
Возвращаются в дом мужики.
Отдыхают,
разя перегаром...
Может,
пьют они — от тоски,
оттого,
что рассвета —
не стало?..
Изгнанница
Это было в последний день осени,
А, быть может, и не было вовсе...
Все деревья — одежды сбросили,
И остригла я рыжие косы.
И надела я платье изгнанницы,
и пошла по дороге ветра, —
не посланница, не избранница...
Лишь обидой одною согрета.
Сторонились меня звёзды редкие,
и шептали они: «Прокажённая...»
А деревья — хлестали ветками
По душе, нелюбовью сражённою...
И очаг мой остался в осени,
в нём огонь перестал потрескивать...
...Что же вы так меня и не спросите,
как согреть мои руки детские?..