Рок-движение в нашем городе приближается к сорокалетней отметке. Пышных торжеств в 2005 году, как ожидается, не будет, как не было таковых два года назад и в другие «круглые» даты. Не смотря на полуподпольное существование, наплевательское отношение околомузыкальных властей и тотальную неизвестность среднестатистическому горожанину, рок-музыка в Омске и сейчас живее многих иных. Но история многих поколений рок-музыкантов по-прежнему ждёт своего Геродота. По праву очевидца и соучастника мы обозначим основные этапы жизни такого важного элемента городской культуры, каким стала рок-музыка в Омске.
Рок-музыка как никакой из иных видов творчества имеет в основе существования конфликт, что давно установлено социологами и философами. Пятьдесят лет назад в США такой питательной средой, породившей рок-н-ролл как явление, стал конфликт потребительского общества и безработной белой молодёжи, не видевшей будущего. Феномен уральского рока, лучший поэт Свердловска Илья Кормильцев объяснял конфликтом голодных и полуголодных в этом городе. Объективных причин для появления рок-музыкантов в Омске, в городе традиционно сытом и от этого полусонном, как будто бы и не было, но Омская рок-музыка была, есть и будет.
За сорок лет рок в Омске познал взлёты и падения, но падений, к сожалению, было больше и поэтому наш город на карте русской рок-музыки для многих (в том числе и омичей) — большое белое пятно (Ну, уж не такое и белое: не раз и не два наш город музыкальные критики называли Меккой Панков! — Ред.).
У среднестатистического любителя рока Омск ассоциируется с именем Егора Летова и его «Гражданской Обороной». Для остальных Омск, как сказал БГ, — город между Тюменью и Барнаулом. Специалист припомнит ещё группу «Sunrise», которую в 1997 году авторитетнейший журнал «Music Box» назвал надеждой русского рока. Продвинутый фанат из омской околомузыкальной тусовки назовёт ещё «Кровавый утренник», «Коллекцию бабочек», «Wrangler», «Sunrise», «Еретик» и с десяток других имён. Но это рок-музыка начала XXI века. Не они были первыми. И последними, даст бог, будут не они!
Как говорят профессиональные коллекционеры, первые «фирменные» диски в Омск попали где-то в 1964 году. Это были «Энималс», «Роллинг Стоунз», «Холлиз» и, конечно, «Битлз», а так же диски английского дуэта «Питер & Гордон», который почему-то любили в нашем городе. (Диски, конечно, были контрабандные и стоили бешенные деньги: 50-80 рублей в зависимости от степени известности группы. Советские пластинки «битлов» появились лишь через десять лет).
Новая музыка своей безумной энергетикой поразила народ и вызвала небывалую волну подражательства. Гитару принялись осваивать многие, но первым стал выпускник бессмертного «кулька» Леонид Грачёв: история называет его первым из числа профессионально овладевших электрогитарой музыкантов.
Летом 1965 года Лёня Грачёв сотоварищи создаёт первую в Омске рок-группу. В музыкальный коллектив (слово «группа» в Омске ещё не было известно, а словосочетание «вокально-инструментальный ансамбль» появится лишь через четыре года) вступили Владимир Рудько — ведущая гитара, барабанщик Анатолий Тетерев, гитарист Валерий Волков, а сам Грачёв играл на басах. Электрогитары были самодельными, а на басухе были натянуты рояльные струны и что бы с нею совладать Грачёву пришлось обматывать пальцы изолентой — иначе травма! Барабанщик сидел за «троячком». Для трёх гитар и микрофонов звук создавал самопальный ламповый усилок и кинаповские колонки. Играли «битлов», «крим», «роллингов» и песни советских композиторов.
Кто бы подсчитал, сколько времени провели ночами по пятницам и субботам любители рок-музыки, с надеждой вслушиваясь в прерываемые глушилками передачи такого милого и родного «Голоса Америки» (Всякие там ВВС, «свободы» да «свободные европы» в Омске не слушали: рок-музыку они не транслировали). Вся эта музыкальная мешанина называлась красиво и таинственно «БИГ БИТ». Но любить такую музыку советскому юноше-комсомольцу (а равно и девушке) не рекомендовалось, а «вражьи голоса» слушать было опасно — могли исключить из комсомола, что автоматически означало отчисление из вуза.
Но мы бескорыстно любили эту музыку и, не взирая ни на какие запреты, в час «Х» крутили ручки «ригона», «уралов», «рапсодий» и прочих радио-ящиков.
В 1966 году ансамбль Грачёва и C0 принимает название «Эфа» и начинают публичные выступления на танцах в ДК «Юность».
Сейчас стало аксиомой, что Советский Союз во многом проиграл «холодную войну» благодаря тому, что на стороне Запада выступали the Beatles. В 1967 году ни в Москве, не тем более в Омске, даже не подозревали какую опасность для тоталитарного режима представляет рок-музыка и её апостолы — «Битлз». Поэтому на главной городской танцплощадке возле клуба «Парус» (он помещался в осквернённом Свято-Никольском соборе) прошёл первый городской конкурс гитаристов, в котором участвовали шесть ансамблей, вооружённых электрогитарами. Приз обкома комсомола за I место получила «Эфа». Это был первый в Омске рок-фестиваль.
В 1969 году в Омске возникает первая собственная супер-группа, которая объединила музыкантов наиболее профессионально освоивших электроинструменты. В ансамбль «Славяне», кроме Л. Грачёва, вошли ученик «шебалинки» гитарист Лёва Кобрин, ритмач Дмитрий Коновалов и барабанщик Виктор Дубцов — знаменитый «Помазок».
В городском са-ду принялись строить Концертный зал и вся музыкальная жизнь омских рокеров переместилась на танцплощадку «Волна», где несколько раз в неделю играли «Славяне».
Группа уже была вооружена по последнему слову техники: фирменные электрогитары made in GDR и приличный звуковой аппарат раздобыл предприимчивый Лёва Кобрин. (Кстати, находчивый Лев Григорьевич первым догадался конструировать самодельные джинсы из сверхпрочного корда, выпускаемого ПХБО «Восток». Джинсы — это особая история. В семидесятые годы на Омском толчке «штаны» шли по стоимости шести —восьми студенческих стипендий. На стипешку и тогда студенту прожить не удавалось, но в день её выдачи погулять в ресторане — это пожалуйста!)
В 1969 году во время гастролей Омск навещают «Поющие гитары» — первая советская супер-группа. До их приезда биг-бит в городе, по большому счёту, не был в моде. Какой студент тех лет, школьник, молодой рабочий, да и комсомольский работник, не восхищался «Сумерками», «Синей птицей» или инструментальными пьесами «поющих»? Это уже много лет спустя мы узнали, что «Синюю птицу» написал Нил Седака, а не А. Васильев, и называется она на самом деле «Билет в один конец». Но тогда в Омске все восхищались питерским ансамблем. Это музыкальное событие ещё больше усиливало любовь молодёжи к гитаре и биг-биту.
Самым модным словом в Омске стало таинственное «вокально-инструментальный ансамбль». Любой ВУЗ, любая школа, любой заводской ДК считали престижным иметь у себя ВИА, а то и несколько.
Первой тревогу забила школа. Электрогитары, как вы понимаете, были жутким дефицитом (впрочем, как и акустические). Из классов непостижимым образом стали исчезать крышки парт. Что поделаешь, если многослойная фанера, из которой делалась школьная мебель, по качеству вполне годилась для корпуса самодельной электрогитары. В школах отмечается всплеск интереса к физике и радиоделу. В политехническом институте открывается радиотехнический факультет. Паяльник в хозмагах стал самым ходовым товаром. Музыкальный Омск усердно паял усилители, самодельный репро-боксы и разные прочие электрогитары. Мода на ВИА пронеслась над городом как цунами.
Пик этой волны приходится на первую половину семидесятых. На всех танцплощадках звучала живая музыка, а кое-где и очень даже неплохая. Летом и зимой на танцы ходили все.
На речном вокзале на танцах играли ансамбли «Дилижанс» и «Кораллы». В Доме офицеров трижды в неделю собирал своих почитателей «Экспресс». По соседству в «дзерджинце» Женя Шабанов с командой «Время» заводил публику напористым хард-роком, похоже исполняя боевики «Sweet», «Deep Purple» и «Uriah Heep». В ДК Сибзавода работал «Подснежник» (они же «Тринадцать» или «Чёртова дюжина»), гитарист которого Владимир Соловьёв впервые в Омске пробует писать песни. В ДК «Юбилейный» старательно копировали «Песняров», «Поющие юнги».
Самый знаменитый Омский ансамбль того времени — «Орфей» — работал на танцах в ДК Нефтяников. Группу экстра-музыкантов собрал вокруг себя Павел Комаров. Там же мы встречаем Грачёва и Помазка. Со всего города народ нередко ехал в Нефтяники просто чтобы послушать хорошую музыку: говорящую гитару Комарова или многоминутное соло на барабанах Помазка (Кит Мун отдыхает!).
Первую волну, которую мы относим к 1969-76 гг., умертвила заорганизованность. Для приручения ВИА идеологические органы учредили всесоюзный конкурс «Алло, мы ищем таланты!» (позднее переиначенный в «Молодые голоса»).
Таланты в Омске есть, были и будут всегда! ВИА индустриально-педагогического техникума — «Русичи» с песней «Дударь» победили во всесоюзном финале 1972 года и записали мини-диск.
Через год успех земляков мог повторить «Орфей», но музыкантам пришлось разнимать на танцах драку, и за это их сняли с участия в конкурсе. Возобладал принцип «как бы чего не вышло». Руководствуясь этим же принципом, отстранили от конкурса ВИА «Подснежник»: в финале была исполнена песня собственного сочинения. На региональный тур в Томск поехали безликие «Поющие юнги» как состав, аккомпанирующий певцу Арвидасу Маркаускасу — уж эти точно лишнего не позволят.
Борясь за идейную чистоту, всесоюзные власти издают постановление, предписывающее самодеятельным ВИА исполнять только песни, созданные членами Союза композиторов СССР.
Так и не услышали омичи рок-оперу Анатолия Стельмаха на стихи Эдуарда Мадьяра, которую готовили к постановке «Русичи» совместно с ТЮЗом. Музыкантам первого поколения предоставили выбор: либо петь песни, где автор музыки Союз композиторов, а текстов — Союз писателей, либо не петь совсем. О каком творчестве тут может идти речь?! Играть, что требует душа, можно было только дома. Многие ушли «в кабак на сытые хлеба», а другие уехали из города.
Гитару в руки взяло новое поколение. Период 1976-1981 года можно по праву назвать студенческим. Эти музыканты играли иные ритмы и рифы, публика восторгалась иными кумирами. Над всем царствовал тяжёлый рок. Среди групп второго поколения выделялись ВИА клуба «Агар» медицинского института, ансамбли «Альтаир» и «Экипаж» из политехнического и «Моби Дик» из ОмГУ, руководитель которого Дима Чижик даже внешне стремился походить на легендарного Ритчи Блэкмора. В 1975 г. «Альтаир» повторил всесоюзный успех «Русичей».
Но гайки закручивали всё туже и туже. Вольготно жилось лишь тем, кто как «Весёлые моряки» из «Юбилейного» пели, что «велено».
Хард-рок исчерпал себя быстро. Панк пока в Омске не прижился, а на место живого звука пришла дискотека; благо новые западные диски в Омск попадали через 3-4 месяца после выхода, чего нельзя было сказать о советских.
Фестиваль молодёжи и студентов вновь возродил интерес к музыкальному творчеству, но процесс был прерван пресловутым постановлением Министерства культуры, ВЦСПС и ЦК ВЛКСМ «О реорганизации самодеятельных дискотек и вокально-инструментальных ансамблей», снова настоятельно рекомендовавшим к исполнению только песни советских композиторов. БГ, Цой, Майк, Макаревич и их омские последователи в Союзе композиторов, как вы догадались, не состояли.
Я не знаю, как в это время уцелели «Аквариум», «Машина времени», «Зоопарк», но в Омске не уцелел никто. Спаслось поколение дворников и сторожей, независимое от филармоний (Самое интересное, что как минимум один коллектив в Омске, всё-таки, «уцелел» — группа Игоря III «The Milkey Way», которая под кодовым названием ВИА «Молодость» покоряла районные конкурсы, выдавая свою музыку за творчество членов Союза композиторов — Ред.).
В ноябре 1983 г. в Омск пришел список исполнителей, рекомендованных для дискотек. У нас никогда ничего не запрещалось, но многое — не рекомендовалось. Мы не понимали, почему не рекомендованы «Yes», «Pink Floyd», ELP, группа Манфреда Манна, вступившая в компартию Великобритании, но широко тиражируются ABBA, Ottowan и другие попсовики, участвовавшие в недружественных СССР акциях. Рок-музыка ушла в подполье, а музыкальный ритм по-прежнему определял «Клуб любителей музыки возле столба». Этот феномен омской рок-тусовки нуждается в особом изучении. У нас в Омске всегда был свой хит-парад. Майкла Джексона и прочих негров, за исключением Джимми Хендрикса, у нас не любили.
Перестройка в Омске началась лишь в 1988 году. Зато незадолго до её начала из города был изгнан Егор Летов и его соратники по «Гражданской обороне». Осенью 1987 года по инициативе Николая Денисова, Сергея Попкова, Сергея Сергеева и других любителей музыки в городе был создан рок-клуб. Объединение музыкантов и любителей рока возникло при явном сопротивлении обкома комсомола и управления культуры, но его авторитет быстро вышел за пределы Омска. Омичи стали активными участниками всесибирского музыкального движения «Рок-периферия».
На фестивале 1987 г. в Барнауле омские группы «Компромисс» и «Шанс» потрясли публику и жюри виртуозным исполнением. Вокалист «Компромисса» Алексей Калмыков был признан №1 в Сибири. А их песня «После ночи бессонной» стала боевиком фестиваля.
Омский рок-клуб, в отличие от питерского или свердловского, никогда не имел репитиционной базы, собственных площадок для выступлений и аппаратуры, но наши музыканты всегда выступали на фестивалях и занимали классные места.
Через год группа Игоря Фауста «Южный крест» была признана одной из лучших в Сибири. В 1989 г. успех выпал на долю группы «Горячий снег».
В 1990 г. «Рок-периферию» мы принимали у себя дома. Омские музыканты не были на конкурсе простыми статистами. Хорошо выступили ДСП, «Кризисное отделение» и «Клаксон-гам». Но им было не по силам тягаться с такими гигантами сибирского рока как «Дядя Го» Егора Чикишева или «Девять». Призов нам не досталось. Оказалось, что омские команды не имеют профессионально записанных демо-кассет: питерская фирма «Манчестер» вынуждена была удовлетвориться записями более «богатых» соседей.
В сытом и полусонном Омске ершистая рок-музыка вновь оказалась не удел и о ней стали забывать. Как-то незаметно распался рок-клуб. После четвертого номера тихо скончался самиздатовский журнал «Архив омского рока» — АОР. Его наследника ОРЗ постигла та же участь.
Лучшие омские музыканты уехали в столицы. Слава Егора Летова и «Гражданской обороны» перешагнула пределы Советского Союза. Честный сибирский панк Летов собирал в Европе полные стадионы. В 1990 г. Игорь Фауст в Германии на фирме «Беллафон» записал диск-гигант.
Постсоветское музыкальное пространство заполнили существа унисекс, исполняющие бодрые попевки ни о чём, под фонограмму, как правило, на один мотив и мимо нот. Скаканье и кривлянье на сцене «под фанеру» стало нормой неакадемической музыки «свободной» России.
Широкие массы, и в Омске в том числе, оказались не готовы к свободе, к встрече с серьёзной музыкой. Властям рок-музыка нужна на баррикадах, на Васильевском спуске или «голосуй, а то!..».
Но музыка жива. Не иссякает поток молодых, ищущих возможность самовыражения через искусство. Фестиваль «Жи-rock» тому свидетельство. Хотя и безвременно распался «Sunrise», но по-прежнему плодотворно работают «Коллекция бабочек» и «Вереск». Интересный тяжеляк исполняют «Еретик», «Воланд» и «Исайя». Омская рок-молодежь тоже своеобразна и оригинальна: им часто не хватает техники, но зато изрядна музыкальная мысль. «Револьвер», «Детонатор», «Штабеля», ND, «Костяновы оргазмы», «Летающие свиньи» и другие, я думаю, ещё скажут своё слово. Музыканты Омска давно заявили о себе как о представителях самобытной исполнительской школы. Умелые руки и головы, полные музыкальных идей — всё у нас есть. Ещё бы нашим музыкантам достаточно внимания со стороны властьпридержащих, немного денег и помочь попасть в ротацию телевизионных программ. Но это — из области ненаучной фантастики. Пока музыканты из своих средств мизерными тиражами выпускают компакт-диски и аудио-кассеты, в Омск за казенные деньги везут всяких моисеевых и иже с ними. А нашим музыкантам остается только лишь мечтать о большой сцене...
НИКОЛАЙ САЛОХИН