1917...
Луна в убытке.
Страна в упадке.
С седьмой попытки
Сыграли в прятки.
Считал он четко,
До минус сотни.
До околотка,
До подворотни
Успею?
Ой ли-
Свинца кусочки
Меня вспороли,
И, вместо точки,
Шепну в припадке,
Тому, в тужурке:
«Не вышло в прятки,—
Сыграем в жмурки...»
* * *
Нарезка образов и мыслей:
Отрезок жизни — десять дней,
Ещё не порванные письма...
И жизнь...
не прожитая с ней.
Вверх-вниз
Мой самолёт
сошёл с рельс
и воспарил ко дну,
Моя подводная
лодка
затерялась в песках,
Я полюбил
ради тебя
очередную войну,
Но ты — синица,
лишь синица,
у меня на руках.
А значит снова
строить башни
высотой до земли,
Ведь семь морей
отдали воду,
чтоб узнать в чём их соль,
В закат вонзаются
табун за табуном
журавли,
Я там поставил
мышеловку
с приманкой на боль.
Поймаю рыбку,
против шерсти
её поглажу: кис-кис,
Станцуй о том,
как это просто:
никому не сказать,
Что после смерти
я Вселенной
наступлю на карниз
И буду вечно
оглушительно
вам в зубы молчать.
Пока же Высший
нарезает нам
пружинки минут,
На киноленте
этой жизни
я нарисую тебя,
И, если эти
озарения
тебя не убьют,
То мы познаем
всё, что только
познаётся любя.
* * *
Я знаю:
точно не придёшь,
над городом застыло
небо,
и поперхнулся гарью дождь,
с утра мечтавший выпасть снегом.
Семнадцать выдохов к тебе,
пять взмахов сердца...
ожиданье...
бесшумно
в вечной мерзлоте
людей без лиц...
и улиц без названья.
Тебя здесь нет,
твоё тепло
сквозь сумерки
вдохнул бы сразу...
Надежда —
битое стекло;
ты не приходишь
раз за разом.